Не славою отцов, не титулами предков,
Но памятью души народ простой живет.
И пусть о прошлом вспоминает редко –
В самом себе он прошлое несет.
Дед мой по отцовской линии Николай, родился, предположительно, в 1905 году и жил в Курской или в Орловской области. Более полных сведений о нем мне пока не удалось обнаружить. В какой-то период своей жизни он переехал жить на Кубань и здесь взял в жены Лаптеву Полину. Бабушка Поля также родилась в 1905 году. Она, потомственная казачка, всю жизнь прожила на Кубани, хотя, как я полагаю, предки ее вышли из донских казаков, которые были направлены к южным рубежам России для пограничной службы. Здесь служили, здесь жили, здесь и остались. Хатенка, где жила наша бабушка, до сих пор стоит в станице Кирпильской и служит уже другим хозяевам. У Николая с Полиной родилось четверо детей: сыновья Николай и Василий (мой отец) и дочери Варвара и Нина. Кем работал дед Николай, мне еще предстоит выяснить, а бабушка Поля все силы отдавала колхозу. Но где она брала энергию для детей, одному Богу известно. Жизнь была тогда нелегкой, а вскоре стала и вовсе тяжелой: грянула война. Глава семейства, отец четверых детей, оказался в первых рядах защитников Отечества. А, как известно, первые бойцы – застрельщики. С винтовками наперевес против автоматчиков и танков, с дефицитом патронов шли они неведомо куда - умирать. Но именно благодаря им, пусть и с переменным успехом, шла эвакуация, налаживалось фронтовое производство и строились оборонительные укрепления. Ценой своей жизни они удерживали врага от стремительного и опустошающего продвижения вглубь страны, и фашисты порой надолго вязли в ожесточенных боях с первыми героями отечественной войны. Вот и дед мой Николай погиб в сорок первом, в числе первых. Где-то на пылающих полях сражений погиб и его брат Иван из станицы Восточной. Бабушка никогда почему-то не рассказывала о дедушке Коле, и я не знаю, где погиб наш дед. Дело, наверно, в том, что все мои предки были людьми труда, и они, скорее всего, не видели практической пользы в том, чтобы вести историю своего рода. А в трудовой жизни все, что не имеет практической пользы для существования, остается без особого внимания. Трудовой человек редко бывает не занят работой, и почти все его сознание сосредоточивается на добывании хлеба насущного. Кроме того, бабушка умерла, когда я был еще лет семи и не задавался вопросами истории и генеалогии.
Отец мой Василий родился в станице Восточной в 1939 году. А уже в 1942-м в станицу вошли немцы. В хату подселили одного гитлеровца-постояльца. Жили во время оккупации как-то относительно тихо. По крайней мере, немец-квартирант не проявлял национальной ненависти и жестокости. Может, он был до войны таким же простым крестьянином?.. А может, он был образованным человеком и сам не знал, зачем его погнали на эту проклятую войну. Однажды маленький Василий, сидя на печи, начал декламировать в присутствии немца: "Внимание, внимание, говорит Германия: сегодня под мостом поймали Гитлера с хвостом!". Невозможно себе представить, как испугалась мать. Она прикрикнула на сына, чтоб тот замолчал. Видимо, гитлеровец знал русский язык и мог понять, о чем речь в той байке. Но он как-то неопределенно усмехнулся и вышел из избы... Так мой отец воевал с врагами. В станице немцы пробыли около года, потому что в 43-м началось контрнаступление Красной армии.
После войны отец окончил техникум и стал строителем. В 1963 году его направили на Алтай, в село Ельцовка, где он и познакомился с моей мамой. Потом было Шипуново, где родилась сестра Ирина, Славгород, а в 1969 году семья приехала жить на Кубань. Здесь уже появился на свет мой брат Сергей, а потом уж и я. В нашей станице отец участвовал в строительстве профессионального училища. Теперь он работал не мастером, а сметчиком, делал проекты зданий. Сначала он работал в Усть-Лабинском ПМК, а после, до самого выхода на пенсию, в ОПХ "Ладожское", которому отдал почти 20 лет.
По материнской линии удалось узнать чуть больше имен. Однако полнота биографий оставляет желать лучшего.
Прадед Дмитрий Калашонков, дедов отец, всю жизнь прожил в Омске, занимаясь подсобным хозяйством. Дед Андрей Дмитриевич родился в 1913 году в Симбирске. Первую половину жизни был военным. Служил на Дальнем Востоке, потом в Казахстане, где взял в жены нашу бабушку Клавдию. Там же, в целинных степях, родилась моя мать Людмила. Примерно в это время дед Андрей уходит со службы и работает прорабом на стройках Советского Союза. Пришлось с семьей помотаться по стране: Омск, Куйбышевская область, Алтай... Когда родились дети – а их было четверо, – отец ездил по стройкам один, а семья жила где-то в Алтайском крае. То ли стройки были долгими и далекими, то ли по другой причине, но семья постепенно распалась. Зато появились на свет Людмила, Анатолий, Ольга и Владимир. Не знаю подробностей, но могу догадываться, как нелегко было нашей бабушке одной с четырьмя детьми. Мама, как самая старшая, рано начала работать – лет в шестнадцать. Увидела объявление о наборе маляров на стройку и поехала из дома начинать самостоятельную жизнь. Она работала маляром, а отец мой работал мастером. Так как-то и познакомились... А вскоре бабушка с остальными детьми переехала жить в Краснодарский край, в поселок Плехо на черноморском побережье, недалеко от Джубги. Здесь жила ее мать, бабушка Маруся. А бабушка Клава работала на разных работах, но когда приехала на юг, стала работать поваром. Довелось ей поработать и в знаменитом пионерском лагере "Орленок" в поселке Новомихайловка. Но когда дети почти все стали самостоятельными, она уехала в Киргизию, на другой юг – ей там больше нравилось жить. Долго ли она там жила, не знаю, но вернулась наша бабушка обратно и со временем поселилась в Краснодаре. Этот красивый и шумный город стал ее последним местом жительства. Умерла она в 2010 году. Дед Андрей умер еще в начале 1970-х в Волгограде.
Почти все рассказал я о бабушке Клавдии. Но это другая ветвь моей родословной. Отец Клавдии, мой прадед Чернобаб Андрей Иванович, родился в 1903 году, предположительно, на Украине. Не известно мне, по какой причине, до Отечественной войны был он в ссылке на лесоповале. Работали в ужасных условиях: холод, голод, грязь – да разве словами передашь всю дикость того положения. Люди бросались под падающие стволы деревьев, чтобы избавиться от этих мук. Мой дед бежал. Как он добрался до дома, никто не знает, да и в самом селе, где жила его семья, никто не знал о его самовольном возвращении. Еще до ссылки он женился и жил в горной деревушке Тенгинка под Джубгой. Жена его, Ищенко Мария Кононовна, родилась тоже на Украине в 1905 году. Работала в дорожной ремонтной бригаде. У нее с дедом Андреем родились три дочери: Клавдия, Любовь и Вера. Клавдия, наша бабушка, родилась в 1928 году. После побега дед, разумеется, дома не жил, а скрывался в густых горных лесах, в одной из десятков пещер. Жена носила ему пищу, наверно, бранила за такой дерзкий поступок и плакала, слушая рассказы мужа о нечеловеческой каторге. Чекисты долго искали деда, но так и не нашли. Видимо, поэтому они решили выместить зло на его семье: однажды ночью они пришли в дом и, приказав быстро собрать самое необходимое, отправили мать с тремя детьми в Казахстан, в дикие целинные степи, продуваемые морозными ветрами. Дед, ничего не знавший о случившемся, долго еще ждал жену, боясь, наверно, выходить на открытую местность, чтобы хоть как-то прокормиться. Но жены не было... Не было и еды: охотиться – чем? собирать – не круглый год лето; а воровать – поймают. В сложном положении оказался дед Андрей. Даже не берусь предполагать, что он предпринял. Но боюсь, он так и замерз в холодной пещере в первую же зиму, хотя, быть может, он не сидел на месте и нашел себе пристанище. В любом случае, времени прошло много, и судьба его затерялась в тумане прошлого. А бабушка Маруся, как могла, выживала с детьми в чужом краю. Вскоре после ее высылки началась война, и, кто знает, может, ссылка та была во благо? Судьба человеческая не менее сложно устроена, чем сам человек. После войны бабушка Маруся смогла вернуться в родные края и поселилась в Джубге, где и прожила до самой кончины, любуясь прямо из своего двора на горе синевой Черного моря. Умерла она, если не ошибаюсь, в 1994 году.
И несколько слов хочется добавить о маме. Работать ей, как и бабушке Клаве, приходилось на разных работах. Причиной тому были и перемена мест, и семейные заботы. Работала она штукатуром-маляром, потом поваром – отличным поваром, выходила работать на поля: полола под жарким кубанским солнцем свеклу, собирала помидоры, ходила на уборку той же свеклы в промозглые осенние дни с моросящим дождем и ветром. Разве трудовому человеку есть досуг в запутанных судьбах и беспрестанных скитаниях предков исследовать свою родословную?
